Чужое сердце - Клеванский Кирилл

– Аргх! – Я не сдержал крик, рвущийся из груди.
Спина горела огнем, мышцы ныли, кости болели. Развернув мешок, я вытащил оттуда два свертка ткани – один крупный и другой совсем мелкий. Последний я положил в рот так, чтобы язык оказался под ним. Крепко вцепившись в ткань зубами, я снова залез в сумку. Теперь я достал маленький кошелечек. Вместо серебрушек я когда-то напихал туда тех самых грибов-зеленок, истолченных до состояния порошка. Также достал огниво. Расстелив на земле ткань, высыпал на нее грибы. Чиркнуло огниво, и тоннель озарился зеленым пламенем. По глазам как ножом провели, от рези полились слезы. Крепче сжав валик во рту и скинув шкуры, я рухнул в пламя.



– Мм! – Выдержать эту боль было просто невозможно.
Тело будто бы тысячи игл пронзили. Потом мне показалось, что меня окунули в кипяток: внутри все горело и пылало. Такой боли я не испытывал, даже когда меня «лечили» после Борса. Через две минуты все было кончено. Дрожащими руками я обмотал вокруг торса ткань, на которой некоторое время назад пылало лечебное пламя. Часть ее пригорела к моей спине. Помощника под рукой не было, и я не решился отодрать ее самостоятельно. Из-за этого на спине останется страшный ожог. Надеюсь, после оплаты обучения в Академии мне хватит денег на посещение целителя.



Кривясь от боли, я натянул шкуры и убрал почти разгрызенный валик и огниво обратно в сумку. И тут меня осенило.
– Кроты! – Иногда я начинал разговаривать сам с собой. Впрочем, это была нормальная практика для таких ситуаций. – Если я дрался с кротами, пусть и явно ненормальными, то поблизости должны быть их ходы, ведущие, как известно, на поверхность. А значит… значит, скоро я окажусь хрен знает где, но уж точно под синим небом, а не в окружении скал и прочего. И-и-и… Что-то я заболтался, ты не находишь?



Хм… Порой мне кажется, что такое испытание не под силу неподготовленному человеку и я потихоньку начинаю сходить с ума. Впрочем, мысль о том, что свобода близка, привела меня в чувство, подействовав не хуже, чем когда-то ванна, наполненная льдом и холодной водой, подействовала на Ника, серьезно перебравшего на вечеринке в честь Нового года. В голове тут же созрел отличный – возможно, гениальный – план. Покидать пещеру без утешительного приза или без хотя бы компенсации за раны, ожоги, голодовку и сломанные сабли я не собирался. Оттащив тушу вожака за поворот и придавив его валунами, я выпотрошил оставшихся кротов и принялся ждать, предварительно скрыв свое присутствие.



Через полчаса с севера появилась костяная пантера. Привлеченная запахом крови, она бесшумно перебирала лапами, держа голову около самой земли. Обмануть животное очень сложно, но прошло уже достаточно времени, и я буквально слился со скалой. Тварь прошла в двух метрах от меня, но даже ноздрями не пошевелила. Спустя еще пять минут зверюга уже вовсю вгрызалась в мертвечину. Осторожно переступая, я придвинулся к ней со спины и одним резким движением вогнал копье в единственный глаз, тут же отпрыгивая в сторону, чтобы меня не задела агонизирующая туша. Когда пантера перестала дергаться и брызгать кровью, я принялся за работу. Сперва приволок вожака и разбросал особые пахучие грибы, дабы не привлекать других особей обоих видов.



День у меня ушел на свежевание костяной твари. Пока срезал клыки, пока ими же вырвал самые удачные, на мой взгляд, пластины, в основном с брюха и основания хвоста. Потом вытянул жилы и достал сердце. Все это я засунул в свой мешок, к другим трофеям. Потом дошла очередь и до крота. С него брать было особенно нечего, поэтому я поступил просто. Стянул шкуру, пополнил запасы мяса, побросав их в продовольственный мешок. Потом срезал со шкуры мясо, помолотил ее камнями, выбивая всевозможных паразитов, и оставил будущую одежку висеть на стене. Полюбовавшись делами своими праведными и оттащив туши четырех ядерных за поворот, я завалился спать.



Выспавшись, насколько это вообще возможно в такой ситуации, я продолжил работу. Старшим кинжалом, да простит меня Харта за это, располосовал шкуру вожака, сделав из нее дополнительный слой одежды. На поверхности будет явно холоднее, да и казенные шкуры выглядят не ахти. Жилы пантеры смотал в три клубка и вместе с подсушенным сердцем засунул в трофейный мешок. Все это было проделано в надежде поторговаться с алхимиками. Может, заинтересуются. А если нет, жилы втюхаю Ушастому, а сердце сам схомячу. Закинув потяжелевшие мешки и натянув обновку, я скривился от приступа боли, но двинулся вперед.



Остаток пути выдался не самым интересным. То и дело приходилось замирать, пропуская очередную группу кротов. Самое интересное – они все двигались пятерками, под предводительством битого жизнью вожака. Так прошло еще два дня. На третий, взбираясь по почти вертикальной кишке, я почувствовал морозец, а приглядевшись, увидел маленький белый кружок вдалеке. Вот вам и третье рождение, вот вам и свет в конце тоннеля.
Все матерные словечки гномов, пара ушибов, искусанные губы – и вот я уже цепляюсь за стены, а после, жмурясь от света, бреду по пещере навстречу свободе. Под ногами хрустнул снег, и я приоткрыл гляделки. Вокруг был лес, а за спиной остался Харпудов гребень. Любопытно, а Харпудов – это такое ругательство или просто назвали неудачно? Вдохнув полной грудью свежий воздух, я скинул мешки и обернулся. Согнув руку в локте, я ударил другой по сгибу и проорал:



– Выкуси! – Не знаю, кому именно я адресовал этот крик души. Наверное, самим горам.
– Куси-и-и-и, куси-и-и-и-и, – вторило мне эхо.
Еще немного полюбовавшись пиками, уходящими под самое небо, я подхватил мешки и задорно зашагал на юго-запад, в сторону предположительной стоянки «Пробитых».

Сильвия Сильверстоун, командир
диверсионного отряда «Слепые кошки»
– Представляешь, – причитала младший лейтенант по имени Таша, пышная девушка с вечным румянцем на щеках, – ни привета ни ответа! Взял да сбежал!



– А ты чего хотела? – поддела подругу лейтенант Свата. Ее кудрявые русые волосы качнулись в порыве поднявшегося ветра. – Думать надо было, когда с солдатом в постель ложилась.
– Сама-то пару сезонов назад с кем развлекалась? Да стены в таверне чуть не рухнули, бесстыдница!
– Завидно, что ли?
– Да чему там завидовать. Видела я его поутру, с мизинец размером…
– Отставить! – гаркнула Сильвия, приближаясь к подругам. – Развели тут базар. Не в столице находимся, а на вражеской территории. Совесть имейте.



– Так точно! – Девушки вытянулись по струнке и скрестили руки на груди. Впрочем, подружки тотчас захихикали и начали перешептываться.
Сильвия махнула рукой и пришпорила коня. Три года назад они закончили Академию и буквально перед войной смогли выкупить свои контракты у учителя, заплатившего за обучение. И вот незадача, первое задание от гильдии стало боевым. Наспех сформированную группу отправили в самое пекло, и одни только светлые знают, как три девушки выжили под Борсом, где погибли многие опытные волшебники.



Всего в их отряде было семь человек: четыре воина-легионера и три девушки-магини. Так уж вышло, что с парнями они не поладили с самого начала. Когда служивые полегли в очередном рейде, подруги отказались от очередного «прицепа» и задания выполняли исключительно втроем. Да и какие там задания – перехватить разведгруппу или вестника, отравить колодец или поджог устроить… Для целительницы и двух боевых магинь это сущий пустяк. Бывало, конечно, и жарко, но всего пару раз.
И сейчас Сильвия блаженствовала. Середина зимы в Империи – это страшно, но в Нимии… Здесь не дули лютые ветра, вместо них лишь легкий бриз приносил бодрящую прохладу. Нет сугробов по колено, лишь тонкий слой снега, приятно хрустевший под ногами. А деревья напоминают причудливые скульптуры, порой так весело стряхивать друг на дружку снег с их веток.



– Сильви, – протянула лейтенант. – Давай крюк сделаем?
Капитан только изящно дернула бровью.
– У нас вода закончилась, да и коней помыть надо, – пояснила Свата.
Сильвия кивнула и дернула своего Ксаму за поводья. Молодой жеребец свернул с широкой дороги и двинул через заросли. Спустя десять минут, когда уже был виден незамерзающий ручеек, волшебница почувствовала чье-то присутствие. Она не могла сказать, человек это или зверь. Слишком неясно. Стоит лишь сконцентрироваться, как в голове все размывается. Сильверстоун вскинула руку, показывая знак готовности, и спешилась, попутно напитывая плетение силой.



Троица, сокрыв себя пологом невидимости, неспешно двигалась к ручью. И тут Сильвия увидела это. Когда-то давно она крутила шашни с историком. Он был очень нерешительный паренек, но обладал своеобразным чувством юмора и симпатичной мордашкой, к тому же водил ее по изумительным местам. Одним из таких мест оказался старый музей, и там она видела неких предков – страшных человекообразных существ, завернутых в шкуры. И вот сейчас она вновь увидела это животное. В его грязных волосах даже с расстояния десяти метров можно было разглядеть какую-то живность. От шкур, в которые был замотан некто, шло такое амбре, что Ташу чуть не вырвало. Да и цвет кожи у него странный, красный какой-то.



Вдруг это существо обернулось и кинуло в их сторону камень. Булыжник не достиг цели, отлетев от «щита», вовремя выставленного Сильвией. Тут же в полет сорвалось плетение «каменных цепей», и причудливое создание упало.
Девушки облегченно выдохнули. Подойдя поближе, Сильвия перевернула носком сапога тело и посмотрела на лицо этого… явно человека. Не наблюдалось той угловатости и обильной растительности, что у музейного экспоната, а глаза и вовсе были какими-то добрыми и умными. И на его устах сияла незаметная ухмылка. Но смеялся он не над противником, а над собой.



– Ты кто такой? – Сильвия говорила на нимийском без акцента, так как учила его еще с детских лет.
– Нимия? – Речь давалась чужаку с трудом. Слова он выплевывал, проглатывая окончания. К началу разговора подоспели и подруги, которые теперь рассматривали оружие незнакомца и его мешки. – Нимия – плохо. Лучше другой. Знать восточный, гномий или Империя?
– Имперец? – взвизгнула Свата и выронила каменное копье. Вместе с ним она уронила и свой военный жетон.
– О, – многозначительно протянул чужак. – Значит, союзниками будем. В общем, милые леди, буду глубоко признателен, если вы завяжете тесемки моего мешка, положите на место копье… да-да, именно вон в тот сугроб… а потом уберете булыжники. Признаться, меня от них уже тошнит. И да, я уже теряю сознание, так что будьте добры, позаботьтесь о моей бренной тушке.



– Ч-ч-чего? – Сильвия откровенно не понимала, что происходит.
Но ответа не последовало. Странный имперец вырубился и, кажется, дрых. По его лицу разлилось безмятежное спокойствие.
«Слишком уж у него физиономия добренькая», – подумала Сильверстоун, внимательно разглядывая незнакомца.



Глава 10
Красный снег

Проснулся я от того, что меня наглым образом облизывали. Понятное дело, я помню, кто именно вчера сперва сковал меня неизвестным заклятием, а потом чуть не ограбил. И, как все нормальные разумные, не лишенные дара логики, предположил, что облизывают меня те же люди. Но, очнувшись в маленькой походной палатке, я заметил лишь лошадиную морду, протиснувшуюся сквозь створки и теперь пытающуюся меня сожрать.



– Пошел! – Я дернул за ноздрю, и конь, вместо того чтобы сморщиться и попятиться, встал на дыбы и свернул всю палаточную конструкцию.
Что тут началось! Во-первых, я тут же завернулся в шкуры. Нет, я не стеснительный, но ведь холодно. Я увидел трех девушек, которых можно назвать симпатичными, только если находишься в такой же ситуации, как Ройс, – то есть любая женщина, если она не носит прозвище Колдунья, вызывает легкое помутнение. А что поделать, времени избавиться от этого упущения деревенского паренька у меня не было. Мои спасительницы вскочили и принялись махать руками перед мордой явно обиженного скакуна. В итоге тот сдался и, презрительно фыркнув в мою сторону, отошел к своим сородичам.



– И что это мы делаем? – Ко мне подошла девушка с довольно изящной фигуркой, мозолистыми пальцами, но приятным лицом. Хотя, возможно, последнее мне, то есть Ройсу, показалось.
– М-м-ерзнем, – ответил я, стуча зубами.
– А Ксамика зачем калечил? – откликнулась румяная пышка, типичная деревенская барышня. Может, на каком хуторе ее и посчитали бы первой красавицей, я же с такими предпочитал дружить – они, как правило, веселые и беззаботные.
– В-ваш К-ксамик м-м-ною з-закусить х-хотел.



– Это он так здоровается, – хихикнула кудряха.
Ничего так в принципе, вот только смышленая больно: заметила, как я вожу взглядом по всем изгибам ее тела. А нефиг было доспех снимать. Хочу и пялюсь, мне можно, я пещерный.
– Отставить! – гаркнула обладательница светлых волос и металлических глаз.
Тоже мне, командирша в юбке. Рядом с Нейлой и не стояла. Та одним шепотом вековые деревья пригибает, даже Старший не рисковал с ней спорить.
Когда я уже собирался вставить очередную реплику, эта дамочка обнажила свой короткий, истинно женский клинок и приставила мне к горлу:



– Кто такой?
– Смерть твоя.
Я уже не стучал зубами. Ускорение можно применять по-разному – например, согреваться с его помощью. Зарвался, понимаю, но мне уже обрыдло, что каждый пятый считает своим долгом взять меня на «слабо» и попробовать на зуб. Пора уже самому зубы натачивать. Все, баста, засиделся я в белых и пушистых.
– И с чего мы такие резвые? – Девушка прищурилась и надавила на клинок. По горлу побежала кровавая змейка.
Дальнейшее для зрителей слилось в один поток. Сперва я припомнил лекцию Добряка про магов и магинь. Увы, но даже если ты можешь щелчком пальцев уничтожить целый замок, а такое не под силу даже темным богам, тебе все равно никуда не деться от своего тела. Игнорируя жгучую боль в спине, я отпрыгнул назад, еще в воздухе выпрямил ноги и оттолкнулся от снежного покрова. Благодаря технике «шага» я мог бегать по песку, грязи и снегу как по свежему асфальту. Секунда – и, заломив руки волшебнице, я нанес один точный удар по одному из позвонков. Глаза леди закатились, а изо рта потекла пена.



– Одно движение – и она труп, – прорычал я. – Второе движение – и трупами станете вы.
Вопреки моим ожиданиям девушки не впали в ступор, не стали метать в меня смертельные плетения, они лишь загнулись в истеричном приступе хохота. А у пышки, как и следовало ожидать, смех звонкий и задорный. За спиной послышались хлопки.
– А солдатик наш непрост. – Перед моим взором появилась та самая стервочка, которой я только что, по идее, пережал нерв. Ничего смертельного, но боль от этого такая, что ни о какой концентрации, необходимой для магии, и речи быть не может.



Мгновение спустя моя пленница рассыпалась мелкой пылью, тут же развеянной поднявшимся ветром.
– Провела, да? – скривился я одновременно от боли и от унижения. Видать, рано зубы стал показывать, но ничего, Академия уже не за горами.
– Как видишь. – Дамочка развела руками, а затем запустила в меня чем-то светящимся. Не успев дернуться, я повалился на землю и, держась руками за ребра, пытался восстановить дыхание. – Продолжим разговор в таком же духе или, может, поболтаем как культурные люди?



Очухавшись, я сел в позу глубоко оскорбленного человека. То есть скрестил ноги, положил руки на колени и прикрыл глаза.
– К демонам тебя, – прокряхтел я. Ребра все еще болели. – Сама виновата.
Девушка хмыкнула и снова обнажила клинок.
– Да хоть армию сюда приволоки, – сплюнул я. – Все равно, пока не накормите, говорить не буду.
– Это еще почему?
– Вот ты мне скажи, – приоткрыв левый глаз, я уставился на эту нахальную мордочку, – кто в здравом уме будет лечить человека, пару дней его выхаживать, а потом убивать?



– А может, мы тебя к пыткам готовили.
– Да нет проблем, – пожал я плечами. – Тогда прошу не откладывать – можете приступать хоть сейчас.
Разумеется, я рисковал. Темные знают, что у женщин на уме, а что на уме у конкретно этих дамочек, не знает даже мать-природа. Но с лечением я угадал. Ожога на спине как не бывало, да и остальных болячек тоже не наблюдаю. Да и волосы мне подстригли. Основательно, под ноль, зато повывели всех непрошеных жителей. Почему я уверен, что прошло несколько дней? Иногда я просыпался. Хоть и бредил, но память не подводит: я помню две ночи и один день.



За спиной послышались шаги и хруст снега.
– Держи.
По голосу это была пышка.
Обернувшись, я приметил миску, наполненную аппетитным рагу, и деревянную ложку.
– Спасибо тебе, красавица. – Это, конечно, явная лесть, но тем не менее улыбку я заслужил. – Не то что некоторые.
Магиня – а в том, что эти три дамочки волшебницы, я не сомневался ни секунды, – как бы невзначай коснулась своими теплыми пальчиками моего плеча и отошла в сторону.
«Полегче там, – подумал я. – А то не ровен час Ройс голодным волком набросится».



Командирша тоже не упустила этот момент. Она укоризненно взглянула куда-то мне за спину, и снова что-то произошло. Прямо под ней вздыбился сугроб, а потом появился миниатюрный каменный трон.
– Теперь поговорим? – спросила она, усаживаясь.
– С мохожнохо шлефь.
– Чего?
Сглотнув, я недовольно посмотрел на человека, посмевшего меня отвлекать от первой нормальной трапезы за прошедшую декаду.
– С холодного слезь, – повторил я.
– Заботишься?
– Долг возвращаю, – пожал плечами я.



– Ты нам без малого жизнь должен, – заметила девушка. А я ведь даже не знаю, как ее зовут. Впрочем, имена остальных тоже неизвестны.
– Так я и вернул тебе жизнь, – сказал я, проглатывая очередную порцию. – При такой погодке да на холодном камне еще минут десять посидишь – и загнешься уже дней через пять.
Магиня растянула губки в усмешке и приложила скомканный снежок к камню. Тот зашипел и уже через пару секунд растекся водой.
– Сильно. Но я вам уже все равно ничего не должен.



Ухмылка пропала так же стремительно, как и появилась. Рука дамочки потянулась к эфесу.
– Неблагодарный червь, – выплюнула она.
Ну и где, спрашивается, Молчун, когда он так нужен? Сейчас бы один подзатыльник – и нас окружали бы три радушные девчонки, а не эти гарпии.
– Грязные инсинуации. – Я посмотрел в опустевшую миску и отвел ее за спину. Через две минуты я уже заглатывал вторую порцию. – Когда я тебя предупреждал о камне, то понятия не имел, что он у тебя с подогревом. Я считал, что спасаю тебе жизнь, выдавая столь важную информацию. Так что долг выплачен, мы квиты.



– Да об этом каждая деревенская хлопотушка знает! – Эдак она, глядишь, на визг перейдет.
– Уже неважно, – отмахнулся я.
Повисла тишина, нарушаемая лишь стуком ложки. Затем леди кивнула, и у моего горла скрестились два меча.
– Опять? – простонал я и одернул самого себя. Я чувствовал нешуточную жажду крови, причем моей крови. Надо как-то выходить из ситуации. Желательно живым, в идеале – без долга. – Послушайте, вы сами виноваты. Спасибо, что помогли и залатали, но я ведь не дворовый бродяжка – с какой стати вы мне железками своими тычете, угрожаете, пытками страшите, еще допрос какой-то учиняете? И что я после этого должен делать? Кланяться вам в ножки и объявлять себя обязанным по гроб жизни?



Снова тишина. Только теперь убивать меня никто не собирается.
– Я, конечно, слышала, что «Пробитые» – те еще маньяки, – задумчиво проговорила командирша, – но до сих пор считала это слухами.
Дернувшись, как от удара кнутом (спасибо Ози за бесценный опыт), я взглянул на плечо. Там красовалась татуировка и цифра «тридцать семь» под ней.
– Гадгазаг гунда! – зло прошипел я и замотал «украшение» первой попавшейся тряпкой. – Какого демона вы тогда устроили это представление?



– Мало ли кто ты, – развела руками командирша.
Вот честное слово, готов голыми руками придушить.
– Да и больно уж странная татушка у тебя, вроде наемническая, но и отличия есть. Что за рожица такая?
Спасибо тебе, Младший, темные боги тебя полюби, приеду – поболтаем.
– Знак подразделения.
– Какого?
– Особого. – Кряхтя и кривясь, я поднялся на ноги. Правда, тут же пришлось нагнуться и подтянуть шкуры. М-да, с координацией движений явно что-то не то. Кстати, радует, что ни одна из волшебниц не покраснела. Нейла как-то рассказывала, что среди магинь огромный процент девственниц.



– Ты куда собрался? – спросила пышка. Скорее всего именно она лекарь, слишком много заботы и внимания уделяет чужаку. – А ну-ка ляг, тебе еще дня три нельзя двигаться. Ожог-то я убрала, но в раны какая-то гадость попала, так что шрамы останутся.
И кто здесь самый умный?
– Не беда, – отмахнулся я. Какая мне разница, сколько на теле шрамов? Главное, чтобы на лице и на ладонях не было, а то всех студенток распугаю. – Пойду-ка по магазинам прошвырнусь.
– Таша, приструни больного. – Командирша встала, и трон втянулся в землю. Что ж, теперь я знаю, как зовут целительницу. – Он явно не в себе.



– Отставить! – рявкнул я, и девушка застыла на месте. – Все со мной нормально, просто прибарахлиться нужно.
– И где же ты здесь лавки видишь?
Симпатяжка с некоторым беспокойством в глазах поглядывала то на меня, то на мои кинжалы, которые отыскались неподалеку от лежанки.
– А вон в соседней роще, – махнул я в указанном направлении. – Там три человека лагерь разбивают. Думаю, они не откажут мне в небольшой услуге.
Волшебницы напряглись, а командирша уже в третий раз обнажила клинок.



– Наших здесь быть не может, – сказала она. – Значит, нимийская разведка.
– Может, накроем их отсюда?
На моей памяти это был первый раз, когда заговорила третья девушка.
– Плохая идея, – покачала головой старшая. – Прицельно не получится, а внимание привлекать не стоит.
– Во-во, – кивнул я. – Поэтому вы сидите здесь, а я иду на дело.
С этими словами я выдвинул кинжалы и не спеша зашагал к лагерю противника. Ха, тоже мне разведка – лентяи это, а не солдаты. Разбивать лагерь, не проверив, что делается на ближайшей территории… Да Пило бы им все зубы пересчитал, а я бы еще и добавил. Если бы, конечно, Ушастый и Руст мне что-нибудь оставили, все-таки я самый младший в отряде, и очередь веселиться у меня последняя. Удивительно, но магини не стали спорить, они действительно отпустили меня. А я-то думал, придется еще поспорить. Видимо, нужно различать обычных девушек и девушек-военных.



«Сын мой, разве мало тебе войны?»
Ой как некстати проснулись эти два засранца! Интересно, это мое воображение или реальная шиза на почве поглощения одной личностью другой? Впрочем, ангела это не волновало, и он продолжал заливаться соловьем:
«Зачем ты идешь убивать людей, не сделавших тебе ничего плохого? Разве мало тебе шкур?»
«Отвали, Белоснежка! – Демон, как всегда, поражал меня своим словарным запасом, вроде еще ни разу не повторился. – Тим, делаем так. Трех пацанов валим, трех девок валяем, ну… ты понял, а потом ноги в руки – и в графский замок».



Вот ведь максималисты. И никак не пойму, кто из них отражение Ройса. А вообще хорошо, что они вернулись, за эти полгода я успел порядком соскучиться по неугомонной парочке. Шиза исчезла, а я нырнул в «скрыт». Иногда удача все же поворачивается ко мне кошерной частью. Вроде все было плохо – пещера, потом эти скитания, кроты с пантерами, пламя, но вон оно как обернулось. Остаток пути проделаю в компании трех дам, да и трофеев набрал. А под конец – вообще сплошная малина, прямо по курсу – трое дятлов, не представляющих особой угрозы даже для желторотых новобранцев.



Господа нимийцы обнаружились именно там, куда и указывал «взор». Три обычных паренька, лет по двадцать пять, ютились вокруг хитро сложенного костра. Такой прием позволяет скрыть дым от посторонних глаз благодаря специальному навесу и простенькому амулету, поглощающему продукты горения. Эх, был бы у меня такой, когда я проходил обучение у Добряка, не было бы тех страданий.
Разведчики не выказывали особого напряжения. Один завалился на тюфяк и чуть ли не храпел. Двое других дули на кружки с травяным настоем и о чем-то беседовали. Увы, язык южных соседей я понимаю просто архиплохо. Читать могу, но на слух – тут полный провал.



Стоя в двадцати метрах от этих филантропов, жертвующих свою одежду нуждающимся, я уже собирался рвануть в атаку, как вовремя опомнился. Шкуры мешались. Все-таки во мне еще не все погибло от студента: нет бы дошагать без них, авось не замерз бы, так нет, застеснялся и прикрыл причинные места. Позор, какой позор. Но делать нечего. Встав на изготовку, я сбросил с себя тряпки, чем привлек внимание отдыхавших. Еще бы, сидят себе, чуть ли не примус починяют, а тут из воздуха какое-то барахло сыплется, а потом голый мужик с ножами в руках появляется.



В глазах у парней застыло удивление, смешанное со страхом. Тем не менее после того, как у спящего на горле возникла красная нить, а снег окрасился кровью, разведчики очухались. Вскочив, они вытянули свои мечи и ринулись в атаку. Довольно глупое решение. Пропустив первого пацана мимо корпуса, я выставил подножку. Нимиец, разбрасывая хлопья снега, кубарем покатился куда-то под откос. Туда ему и дорога. Пока взберется обратно, уже успею расправиться с этим.
Второй, вернее третий, парнишка тоже не видел во мне серьезного противника. Оно и понятно. Когда ты стоишь в полном доспехе и с тяжелым клинком в руках, а против тебя выходит голый мужик с парой кинжалов, довольно сложно настроиться на серьезную битву. Ну и демоны с ним. Не церемонясь, я поднырнул под ведущую руку, нанес удар в голень, потом отскочил и вмазал пяткой в лицо, не прикрытое забралом. Парень завалился, а я уже вбивал ему младший кинжал в глазницу, но тут случилось непредвиденное.



Когда в фильмах персонажам попадает стрела в задницу, это выглядит смешно. Когда тебе на холоде кидают в задницу стрелку, это больно и неприятно, а еще унизительно. В общем, третий молодчик умирал долго. Сперва я выполнил свой любимый прием и срезал ему руку, но заканчивать не стал. Вместо этого отступил на шаг и, подняв выроненный меч, кинул ему. Тот, сжимая зубы, с некой обреченностью в глазах поднял оружие и дрожащей рукой направил на меня. Я не жестокий человек, но в последнее время нервы ни к черту. Да еще и та деревня перед глазами всплывает всякий раз, когда я вижу нимийского ублюдка.



В итоге на снег упала и вторая хваталка, но добивать я не стал. Вместо этого схватил меч за основание и протянул разведчику. Тот, заливаясь слезами и стоная, что-то кричал. Я, может, и хотел понять, но просто не разбирал даже отдельные слова. Парень схватил клинок залитыми кровью зубами, и в тот же миг я рассек ему горло. Солдат дернулся, попытался схватиться за шею руками, но их не было, лишь жалко подрагивали обрубки. В застекленевших, подернутых смертной пленкой глазах все еще стояли слезы.



– Все-таки плохо на меня Пило влияет, – протянул я, рассматривая залитый кровью холмик. – Это вроде его прерогатива – горячиться.
Еще немного покорив себя, скорее для виду, чем из чувства глубокого раскаяния, я принялся за работу, присущую каждому наемнику, – стал обирать трупы. Хорошо, что нимийцы более высокого роста, чем имперцы, и вопрос подбора размера стоял не так остро. Подштанники я себе сварганил из собственных тряпок: увы, но когда человек умирает, эта часть гардероба «слегка» пачкается. Штаны стянул со спящего, сапоги – с несчастного безрукого, пояс – с него же. Все остальное забрал у второго убиенного. Когда на руках защелкнулись замки щитков, а кольчужку окутывал теплый зимний плащ, я наконец почувствовал себя человеком. Также я прихватил одно серебряное колечко, лежавшее в кармане у все того же обрубленного, и взял меч с ножнами. Обычный бастард, лезвие – сто десять сантиметров и эфес – пятнадцать. Вместо гарды – крестовина, но и это сойдет, сабель-то все равно нет.



В целом процесс занял не больше получаса, и к девушкам я возвращался уже в полном обмундировании. Магини сидели вокруг костра, оборудованного аналогичными прибамбасами, и о чем-то болтали.
«Не верю, – подумал я. – Наверняка следили. Как? Да они же волшебницы, кто их знает. Может, что-то вроде «жучка» подвесили».
– О, ты уже вернулся! – В глазах обернувшейся командирши я увидел толику презрения и омерзения. Ну-ну, значит, подглядывали, значит, дружить не хотим. – А мы тебя к вечеру ждали.



– Да делов-то, – отмахнулся я и достал колечко. Тиша еле заметно дернулась. Интересно, они что, войны совсем не видели? – Лови, подарком будет.
Я кинул украшение целительнице. Та рефлекторно его схватила, но потом выронила, будто в руках у нее не холодное серебро, а раскаленный уголек.
– Какая я безрукая! – вскинулась она и стала рыскать в снегу руками, тем самым только еще глубже загоняя колечко куда-то вниз.
– Эх ты, – укорил я ее. – Не дело это – подарки разбазаривать.



Чувствуя на себе прожигающие взгляды, я развернулся, чтобы уйти.
– Не советую вам здесь задерживаться, – бросил я, закидывая мешки за плечи. – Разведчики без лошадей были. Так что нимийская армия меньше чем в декаде пешим отсюда.
Не оборачиваясь, я пошел в сторону «своей» армии. Старший, когда давал нам карту, показывал, где должен находиться стоялый лагерь. Вот только одно «но» – переход через гребень у армии должен занять дней пять. Потом в лагере они дожидаются хвоста и обозов, которые идут еще дней семь. В общей сумме – чуть больше декады. Я же уже отсутствую дней пятнадцать, не меньше. И хорошо, если бы я знал дальнейшие планы северного фронта, но кто их там, штабных, разберет. Может, нас против партизан отправят, может, на тракты выставят, чтобы кислород стране перекрывали. Маловероятно, что нас снова отправят в рубку, – слишком устали солдаты, слишком сильно пострадали маги и личный состав. Ну и последний вариант: оставят в осаде какого-нибудь приграничного города. Лично я от такого поворота событий не откажусь. Осада продлится минимум два-три сезона, как раз контракт выйдет, а денег на Академию худо-бедно наскребу. Сейчас с финансами туго – за мной приписано двести пятьдесят восемь золотых, около полусотни ушло на вычеты. За еду, за снаряжение, лекарские услуги и так далее.



Оказалось, наемничество не так уж прибыльно, как думалось поначалу.
– Так и будешь хромать до самого фронта?
Неудивительно, что девушки меня уже догнали: у них лошадки, а мне стрелка в задницу угодила.
– А есть другие предложения?
Командирша подъехала поближе и протянула руку. Это она серьезно? Ехать на лошади позади дамы?
– Либо так, либо хромай дальше, – уточнила девушка, заметив мое выражение лица.
– Туше, – смирился я, признавая поражение.
Волшебницы, понятное дело, этого выражения не знали, но общий смысл уловили.



– Может, познакомимся уже? – спросил я, усаживаясь поудобнее и обвивая руками талию леди.
– Руки, – прошипела симпатяжка.
– Простите, – усмехнулся я. – Сами видели – у меня боевое ранение. Боюсь, свалюсь ненароком. Меня, кстати, Ройсом зовут.
Сидеть действительно неудобно, а каждый рывок лошади отзывался ноющей болью.
– Ничего мы не видели, – буркнула Таша, пристроившаяся к нам с правого борта. – Просто в самом конце по округе прокатил всплеск смерти, но он какой-то мерзкий был. Ты что там, пытал кого-то?



Вы что-нибудь поняли? Я – нет. Что за всплеск такой и как они его почувствовали? Или здесь некромант присутствует?
– Нормальные люди на приветствие отвечают приветствием, – напомнил я, – а не устраивают допрос. И нет, я никого не пытал, просто один солдатик решил бить в спину, промахнулся, угодил мне в правое полужопие. Пришлось убивать его с особой жесткостью. И если вы смогли почувствовать этот всплеск, то, может, найдутся и другие такие?
– Конечно, найдутся, – «обрадовала» меня командирша. – Только мы вовремя все прикрыли. Разберется разве что некромаг, да и то лишь тот, что посильнее. Да, раз уж ты так настаиваешь… Капитан Сильвия Сильверстоун, командир отряда «Слепые кошки». Подразделение приписано к северному фронту, третий батальон магов. Являюсь старшим адептом земли, боевой маг. Мои подчиненные – лейтенант Свата Гэмбел, адепт огня, боевой маг, младший лейтенант Таисия Холинэл, младший адепт света, целительница.